Пенсионерка из с. Явлейка М.М. Саяфонова хранит знания об истории своей малой родины и воплощает их в рукоделии.

Поёт, шьёт и вяжет

Мария Михайловна глубоко убеждена, что наша сила – сила рода, предшествующих поколений и накопленных предками знаний. И это позитивно настроенная женщина старается сохранить и передать молодому поколению.

Родом она из с. Сурмино, по профессии – учитель начальных классов. Однако работала не только с младшими школьниками. Переквалифицировавшись, какое-то время преподавала историю. Да так увлеклась ею, что немало информации собрала по краеведению. Несколько лет заведовала детским садом в с. Тихменево. Но по воле судьбы трудилась и не на педагогическом поприще – на производстве мебели, в сфере оказания ритуальных услуг. Умеет пилить, строгать. Даже детский деревянный велосипед смастерила.

Шьёт, вышивает, вяжет с юных лет. Это помогало и себя одеть, и заработать. И по сей день Мария Михайловна не расстаётся со швейной машиной. Сшила школьную форму внуку. Внесла свой вклад в убранство сцен домов культуры своего и близлежащих сёл. А из старых велюровых занавесей сшила сарафаны для участниц местного хора, одной из которых является сама.

Когда ей было едва за пятьдесят, осталась вдовой. Но унывать и уповать на жизненные трудности – не в её правилах. Продолжает заботиться о своих близких. Трое детей – сын Михаил, дочери Юлия и Ольга – уже обзавелись своими семьями. Сейчас у Марии Михайловны пятеро внуков и один правнук. Говорит: «Я богатая бабушка!». А лучшего богатства, чем дети, пожалуй, и нет. Каждое лето внуки скрашивают бабушкино одиночество. К рукоделию приобщила она и своих дочек. А Ольга, живущая в Подмосковье, зарабатывает им в последние годы и на хлеб насущный.

Кукла с секретом

Сделанные своими руками вещи несравнимы с фабричными и всё больше ценятся. Поделок М.М.Саяфонова изготовила за прожитую жизнь немало. Смастерит, полюбуется да и подарит. Обычные тряпичные игрушки, сделанные мастерицей, благодаря её фантазии и выдумке превращаются в прекрасные и полезные украшения прихожих и кухонь. Вся хитрость в том, что сарафан куклы Хозяюшки – с дном, а в один из боковых швов вшит замок. В образовавшуюся нишу можно складывать косметику, расчёски, целлофановые пакеты или что-то другое. Согласитесь, оригинальный подарок.

По-своему интересны её самодельные куклы-обереги. Одна из них – Домовуха-Хлебосольница – не первый год оберегает жилище рукодельницы. Она – самая старшая из оберегов и является главенствующей над всеми домашними оберегами. Форма юбки куклы поддерживается благодаря зашитой внутрь траве – зверобою и мелиссе (через два года их следует менять). В руках  – по холщёвому мешочку с солью и крупой. Лицо у таких берегинь не изображается. Глаза рисовать ни в коем случае нельзя, чтобы через них не пришли в дом беда и горе.

Мастерить в роду Марии Михайловны умели всегда. Тётка искусно вышивала китайским шёлком. Многое переняла юная Маша от бабушки Екатерины Сергеевны, которая частенько брала внучку с собой в лес. Там научила её тонкостям народной медицины: какие травы и когда следует собирать, для лечения каких заболеваний они применяются. Эти знания передаются в их роду из поколения в поколение. Прабабушка Паня была повитухой, много добра сделала людям. Не могут по-другому поступать и её потомки.

«Говорящий» костюм

Сшила Мария Михайловна народный костюм. Интересна его история. Расшитый лентами, тесьмой, бусинками он рассказывает о жизни своей хозяйки. Потому и называется «нашивная разговорная сряда». Была такая праздничная одежда и у её предков-женщин, в которой в итоге провожали в последний путь. Однажды головной убор от костюма прабабушки Пани, именуемый повойником, расшитый речным жемчугом и янтарём, сослужил добрую службу. Екатерина Сергеевна продала его, купив на вырученные деньги два мешка муки. Так прабабкин повойник спас семью от голода.

Теперь Мария Михайловна рассказывает об истории сряды, опираясь на собственное изделие. С давних времён крёстная шила к крещению девочки первую рубашечку, а также шлык (чепчик особого покроя, напоминавший рожки). Крёстный покупал для малютки поясок и серебряный крестик. А повитуха сразу после рождения надевала на ребёнка родильный крестик, чтобы до крещения его душа не попала под влияние дьявола.

С рождением дочки начинали собирать и приданое. На каждое изделие – рубаху, сарафан, юбки – покупали по 5 аршин ткани. Крёстная шила из тонкого льняного полотна свадебный наряд. У не бедно жившего сурминского народа он состоял из целошной смирной рубахи с красной отделкой и длинными рукавами. Покрой был рассчитан на любую фигуру. Шилась она из трёх цельных кусков ткани. Никаких лишних украшений и швов не было, так как позже в неё, считавшуюся оберегом, заворачивали новорожденных младенцев. Держали их в ней, чтобы не сглазили, до крещения. Заворачивали и когда малыши заболевали. Сверху на такую рубаху невеста одевала сшитый матерью атласный косоклинный кумашный (красный) сарафан. Пришитая по его нижнему краю синяя оборочка «сообщала» о том, что женщина – замужняя.

На следующий день после свадьбы свекровь принимала невесту в свой род. На новобрачную надевали другой наряд. Рукава рубахи были вышитыми и длинными, чтобы рук праздных никто не видел и не сглазил. Сверху надевалась одна (или несколько, если девушка была худенькой) распашная юбка, которую невеста шила сама. Снизу к ней пришивался подзор, служивший оберегом. Он должен был выглядывать из-под надетой сверху юбки-понёвы, защищая от недоброжелателей.

Праздничная понёва, в отличие от повседневной (клетчатой), была однотонной. Шила её свекровь, пришивая вдоль подла снизу вверх по две ленточки: первую красную – знак жены, над ней синюю – знак мужа. С рождением детей число полос увеличивалось и нашивала их уже сама владелица юбки. В каждом селе понёвы были своего цвета: например, в Сурмино – зелёного, Шелемисе – синего, Тихменеве – коричневого, Часах – чёрного. Если невеста была из другого села, то по низу пришивалась синенькая ленточка. Были и другие «разговорные» отметки. Так, сверху на юбке Марии Михайловны пришиты две узенькие белые ленточки, «говорящие» о том, что в первых семьях её рода, основавших село Сурмино, умерли два ребёнка. Красная лента обозначала рождение дочери, синяя – сына, число полос из волнистой тесьмы (временной вилюшки) свидетельствовало о прожитых годах.

После рождения первенца праздничную одежду женщины дополнял надевавшийся на рубаху запон. Состоял он из подобия зашнурованной на поясе безрукавки и пристёгнутого к ней передника. На нём отсчёт жизненных событий вёлся сверху вниз. Первые верхние ряды делались из серебряных пуговиц, свидетельствовавших о семейном достатке. Они же служили женщинам и мерой расплаты за приобретённый товар. К примеру, понравилась на ярмарке курица – срезали пуговицу и расплачивались ею. Следующие ряды из нашивок рассказывали о жизни детей. Скрыть что-либо в деревне от людских глаз было невозможно. Поэтому фиксировалось всё. Родила дочка в девках, на её красную ленточку нашивалась более узкая синяя. Шился передник не длиннее понёвы и обязательно должен был уместить «рассказы» о каждом из детей. С внутренней стороны на него нашивались карманы, использовавшиеся вместо дамской сумочки.

С правой стороны на юбку крепился «говорящий» карман-лакомка, который свекрови дарила невеста, чтобы та одаривала внуков лакомствами. Подарком свёкру был расшитый кисет. Карман делился на две части, разграниченных жёлтой полосой. В верхней – ленточки нашивались после рождения внуков, в нижней – правнуков.

Завершал костюм замужней женщины сшитый свекровью повойник, который обычно прикрывался бурановской или английской кашемировой шалью. Вдова не имела права носить этот головной убор. После смерти мужа ей полагалось нашить на свою красную ленту узкую белую, как знак утраты, и в течение года укрывать голову толстым кручинным платком из полусукна. Затем он заменялся более тонкими платками приглушённых расцветок.

Нашивная разговорная сряда Марии Михайловны имеет историческую ценность. Её фотография вполне может пополнить новое издание книги «Культура пензенского края». В этом костюме она побывала в прошлом году на областной творческой акции «Фейерверк талантов» и, получив в подарок такое издание, была удивлена, что в нём нет изображения подобного костюма.

Ведать свой край

Общаясь с ней, можно подготовить богатейшие краеведческие материалы. Вполне по силам заняться этим и юным следопытам. Мало кто знает, например, почему часовцев прозвали лаптёжниками, тихменевцев – лягушатниками, сурминцев – тюрниками, шелемисцев – водохлёбниками. Оказывается жители с. Часы возили на Новгородские ярмарки особенные пензенские лапти – толстопятые, плетёные с двойной пяткой. Тихменевцам прозвище досталось за то, что во времена крепостного права барин Степан Григорьевич Тихменев привёз из Франции крупных лягушек-быков, чтобы развести их в своих прудах. Но поквакали земноводные лето красное, а суровую русскую зиму не перенесли, погибли. Сурминцы славились приготовлением необычной тюри, для которой использовали хлеб и простоквашу, добавляя изюм и другие вкусности. Тюря долго не прокисала и придавала сил тем, кто её употреблял. Своя история у водохлёбников. После отмены крепостного права сурминцам досталось много земли, в том числе той, что находилась вместе с родниками в окрестностях Шелемиса и Тихменева. Когда для земельного раздела приехали землемеры они подарили им лапти. Тихменевцы и шелемисцы решили их перехитрить. Одни сшили для гостей добротные сапоги, вторые преподнесли бархатные онучи (портянки). Но каково же было удивление и тех, и других, когда в полученных на землю документах наибольшая площадь значилась за сурминцами. Оказывается, те положили в лапти золотишко. Оно-то и сыграло главенствующую роль.

Ирина КИТОВА
Фото автора

На фото: М.М. Саяфонова в нашивной разговорной сряде с куклами Домовухой-Хлебосольницей и Хозяюшкой.